Смертельный танец - Страница 56

Я его слишком засветила в этот вечер. Сама виновата.

Я слышал, что ты приняла участие в шоу. Что там случилось?

Пришлось поиграть в полицейского. Та женщина не хотела принимать участие в игре. Использовать противоестественную силу, чтобы заставить человека делать то, что ему не хочется, запрещено законом.

Анита, ты не полицейский.

В первый раз он мне об этом напомнил. Обычно Дольф обращается со мной как со своим человеком. Он даже поощрял меня говорить, что я в его группе, чтобы меня принимали за детектива.

Ты меня выгоняешь из группы, Дольф? – спросила я сдавленным голосом.

Работу в полиции я ценила. Я ценила Дольфа, Зебровски и прочих ребят. И потерять все это было мне больнее, чем я готова была признать.

Два тела за два дня, Анита, и оба – обычные люди. Черт-те сколько придется объяснять наверху.

А если бы это были вампиры или прочая жуть на лапках, все посмотрели бы сквозь пальцы?

Ругаться со мной – это не лучший твой шанс в данный момент, Анита.

Мы еще секунду-другую поиграли в гляделки, потом я отвернулась и кивнула.

А почему ты здесь, Дольф?

Разбираться с прессой.

Но ты послал разговаривать с ними Грили.

Ты должна мне рассказать, в чем дело, Анита.

Голос Дольфа звучал ровно, но глаза чуть напряглись, плечи чуть согнулись, и я знала, что он злится на меня. Думаю, его можно было понять.

Что бы ты хотел услышать, Дольф?

Правда меня вполне устроит, – сказал он.

Тогда, я думаю, мне сперва нужен адвокат.

Изливать душу только потому что Дольф мой друг, я не собиралась. Он, прежде всего, коп, а у меня на руках убийство.

Дольф прищурился. Повернулся к полицейскому в форме, все еще подпиравшему стенку.

Риццо, принеси нам кофе. Мне черный, а тебе?

Кофе дают. Жизнь становится лучше.

Два кусочка сахара и ложку сливок.

И себе тоже налей, Риццо. И не торопись.

Риццо протянул руки вперед, будто от чего-то отталкиваясь:

А потом Грили мне намажет задницу скипидаром, что я оставил вас одних?

Полисмен Риццо, принесите кофе. Весь скипидар я беру на себя.

Риццо вышел, покачивая головой – наверное, по поводу глупости детективов в штатском. Когда мы остались одни, Дольф сказал:

Повернись.

Я встала и протянула ему руки. Он снял наручники, но не стал меня обыскивать – наверное, решил, что это сделают Риццо. Я не сказала ему о ноже, который они прозевали, хотя Дольфа это взбесило бы, обнаружь он его потом, но какого черта? Не хочу, чтобы копы отобрали все мое оружие. И не хочу в эту ночь ходить безоружной.

Я села, подавив желание потереть запястья. Я, понимаешь, крутой большой вампироборец, и меня такими пустяками не возьмешь. А то как же.

Давай поговорим, Анита, – сказал он.

Без протокола? – спросила я.

Он поглядел мне в глаза своими – непроницаемыми и пустыми, глазами правильного копа.

Мне бы надо сказать «нет»..,

Но? – спросила я.

Без протокола. Рассказывай.

Я ему рассказала, изменив только одно: о контракте на меня мне сообщил анонимный звонок. Во всем остальном я говорила чистейшую правду и думала, что Дольф будет доволен, но нет.

И ты не знаешь, почему кто-то поставил на тебя контракт?

С такими деньгами и таким сроком? Не знаю.

Он глядел на меня, будто пытаясь понять, сколько в моих словах правды.

Почему ты нам раньше не сказала про этот анонимный звонок?

Он сильно подчеркнул голосом слово «анонимный».

Я пожала плечами:

Пожалуй, по привычке.

Да нет, ты хотела выпендриться. Не стала прятаться, а пришла сюда, изображая из себя приманку. Если бы киллерша воспользовалась бомбой, пострадало бы много народу.

Но ведь она не стала использовать бомбу?

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Не знай я его лучше, я бы подумала, что он считает до десяти.

Повезло тебе.

Знаю.

Дольф поглядел на меня пристально:

Она тебя почти сделала.

Не войди тогда эти женщины, я бы сейчас с тобой не говорила.

И ты вроде не взволнована?

Она мертва, а я нет. О чем тут волноваться?

За такие деньги, Анита, завтра найдется еще кто-нибудь.

Полночь миновала, а я все еще жива. Может быть, контракт снимут.

Зачем поставлен срок?

Я пожала плечами:

Знай я это, я, может быть, поняла бы, кто платит.

И если ты узнаешь, кто это, что ты сделаешь? – спросил Дольф.

Я посмотрела на него внимательно. Под протокол или без него, а Дольф в конечном счете коп.

Сообщу тебе имя.

Ох, Анита, как бы я хотел в это поверить.

Я посмотрела на него самыми невинными глазами, которые только смогла состроить.

В каком смысле?

Анита, перестань строить дурочку. Я слишком хорошо тебя знаю.

Отлично. И мы оба знаем, что пока предлагаются такие деньги, от киллеров отбоя не будет. Я сильна, Дольф, но не настолько. В конце концов, найдется кто-то и посильнее меня – если не снимут контракт. Нет контракта – и киллеров нет.

Мы смотрели друг на друга в упор.

Мы могли бы поместить тебя в охраняемое помещение, – сказал Дольф.

На какой срок? Навсегда? – Я покачала головой. – К тому же следующий киллер может прибегнуть к бомбе. Хочешь рисковать своими людьми? А я нет.

Значит, ты найдешь заказчика и убьешь его.

Я этого не говорила, Дольф.

Но ты это планируешь?

Дольф, перестань задавать этот вопрос. Ответ будет один и тот же.

Он встал, вцепившись пальцами в спинку стула.

Анита, не перегибай палку. Я твой друг, но, прежде всего, я коп.

Я ценю нашу дружбу, Дольф, но свою жизнь и твою я ценю выше.

Ты думаешь, я не могу за себя постоять?

Я думаю, что ты – коп, а это значит, ты будешь играть по правилам. В игре с профессиональным киллером это дает хороший шанс погибнуть.